Шеррилин Кеньон - Танец с дьяволом [Зарек и Астрид]
А не появляются из ниоткуда в снежную бурю, чтобы втащить к себе в дом раненого Темного Охотника.
Внутри у Зарека что-то сжалось: он все яснее понимал, что их встреча не случайность.
Кто-то послал ее сюда.
За ним.
Он крепче сжал руль, опасаясь хоть на мгновение разжать руки. Зарек боялся того, что может сделать с этой женщиной.
— И что же ты за нимфа, принцесса?
— Нимфа справедливости, — тихо ответила она. — Я служу Фемиде и прислана сюда, чтобы судить тебя.
— Судить меня?! — потрясенно выдохнул он. — Ну и ну!
Никогда в жизни Зарек не испытывал такого острого желания свернуть кому-то шею! Боясь не совладать с собой, он спрыгнул со снегохода и отошел подальше.
Везет как утопленнику!
Он думал: наконец-то нашел человека, который его не осуждает! И что же? Это оказалась Судья, явившаяся, чтобы вынести ему приговор!
Похоже, боги над ним просто издеваются!
Как всегда. Всю его гребаную жизнь.
В ярости он мерил шагами снег, то и дело бросая гневные взгляды на Астрид. Она сидела склонив голову, сложив руки на коленях — тоненькая и прямая, как юное деревце.
Настоящая леди, черт побери!
Как она посмела так его одурачить?!
Он устал от этих игр, устал от лжи! Устал от того, что его все время используют!
Судья! Ашерон отправил к Зареку Судью! Наш добродетельный чистюля Ашерон не может прикончить бешеную собаку просто так — ему нужно соблюсти все приличия!
Быть может, надо поблагодарить его за этот спектакль? Ведь в смертной рабской жизни Зарека казнили без суда.
— Выходит, все это было для тебя просто игрой! «Подойди поближе, Зарек, сядь ко мне на колени и расскажи, почему ты был таким нехорошим мальчиком». Так? — Он резко повернулся к ней. У него в глазах потемнело от ярости. — Будь ты проклята! Будьте прокляты вы все!
Сердце ее подпрыгнуло.
— Зарек, прошу тебя!..
— И что же? Ты решила, что Ашерон прав, — я безнадежный психопат? Поэтому Артемида натравила на меня своего пса?
Астрид встала и повернулась туда, откуда доносился его голос.
— Нет. Не знаю, кто и почему выпустил Таната, этого не должно было случиться! И Ашерон никогда не считал тебя виновным. Если бы он тоже был против тебя, тебя бы уже не было в живых. Артемида настаивала на твоей немедленной казни, но он упросил ее, пообещал ей, уж не знаю что, и добился того, чтобы тебя судили по закону. И послал меня, чтобы я нашла способ тебя спасти.
— Ага, как же! — фыркнул Зарек.
— Зарек, это правда! — звенящим от волнения голосом убеждала она. — Можешь не верить, — но это не отменит того, что мы на твоей стороне.
Он смерил ее убийственным взглядом. К сожалению, Астрид была не способна его оценить.
— Стоило бы оставить тебя здесь, на поживу морозу и волкам! Хотя нет, ты же бессмертная… к сожалению.
Она поднялась, вздернув подбородок, словно готовая к худшему.
— Можешь бросить меня, если хочешь. Но тот человек, которого я успела узнать, не бессердечен, не жесток. Он никого не оставит на верную смерть.
Он скрипнул зубами.
— Ты ничего не знаешь обо мне!
Астрид сошла со снегохода. Вытянув руку перед собой, осторожно двинулась к нему. Ей нужно было к нему прикоснуться! И что-то подсказывало ей: Зареку это нужно тоже.
— Я была внутри тебя, Зарек. Я знаю то, чего никто больше не знает.
— И что? Я теперь должен растаять? Ах, маленькая принцесса прокралась в мои сны, чтобы спасти меня! Как трогательно! Сейчас зарыдаю!
Она схватила его за руку.
Ощутила, что мышцы его напряжены до боли, как и он сам.
— Перестань!
Протянув руки, Астрид взяла его лицо в ладони. От быстрой езды на морозе щеки его пылали и теперь согревали ее заледеневшие пальцы.
Астрид почти не сомневалась, что он отпрянет. Но, к ее удивлению, он стоял неподвижно, словно ледяная статуя. Безмолвная, холодная. Непрощающая.
Астрид тяжело вздохнула. Как же до него достучаться? Как убедить, что у него есть друзья, что нет нужды отталкивать от себя всех, кто его любит?
Почему же он не понимает?..
Когда ее теплые руки коснулись его лица, Зарек словно окаменел. Не мог двигаться, не мог даже вздохнуть. Видел только снежинки, блестящие у нее в волосах и на ресницах. Только прекрасное лицо, полное нежности и боли.
Что, если она действительно хочет ему помочь? Но нет, он не мог в это поверить.
Все вокруг думают только о себе. Все и всегда.
И она — не исключение.
Но как же он хочет ей верить!
Что это щиплет глаза? Неужели слезы?
Что она с ним сделала?!
На несколько минут во сне он начал верить, что, быть может, не так уж плох. Что, возможно, и он заслужил какое-никакое счастье.
Боги, что за идиот!
Как можно было совершить такую глупость? Довериться ей! Ему ли не знать, к чему приводит доверие!
Довериться другому — верная гибель.
В его мире доверию места нет.
Астрид погладила его по щекам.
— Зарек, я не хочу, чтобы ты умирал!
— Зато я хочу, принцесса.
Слезы заблестели в ее глазах, растопили снежинки на ресницах.
— Я тебе не верю! Танат с радостью исполнил бы твое желание, но ты сопротивлялся. Почему?
— По привычке.
Она крепче сжала в ладонях его лицо, прикрыла глаза, словно от досады… а затем, к полному его изумлению, вдруг расхохоталась.
— Что, никак не можешь удержаться?
— От чего удержаться? — переспросил Зарек, совершенно сбитый с толку.
— От споров. Какой же ты упрямец! — звонким от смеха голосом ответила она.
И снова покатилась со смеху.
Зарек смотрел на нее, не веря своим глазам и ушам. Никто еще не осмеливался над ним смеяться! Во всяком случае, после его смерти.
А затем она сделала нечто такое, чего он никак не ожидал: шагнула вперед — и крепко его обняла! Прижалась к нему всем дрожащим от смеха телом, — и ее прикосновение тут же зажгло в нем желание.
И так напомнило его сон…
Астрид обвила руками его шею и притянула его к себе.
Никто и никогда еще его не обнимал! Он не знал, что делать. Обнять ее в ответ? Оттолкнуть?
Зарек не знал, на что решиться… и вдруг обнаружил, что руки его, словно обретя собственную волю, обхватывают ее стан и неловко, непривычно прижимают к себе.
Наяву она оказалась такой же, как во сне, — нежной, сладкой…
Как это выдержать?!
Она крепко обняла его.
— Я так рада, что Ашерон послал к тебе меня!
— Почему?
— Потому что ты мне нравишься, Зарек. А еще потому, что любой другой на моем месте давно бы тебя прикончил!
Зарек отпустил ее и отступил на шаг назад. Он все еще не мог поверить в ее искренность.
